Выборы становятся средством демократии и открытого общества лишь тогда, когда обеспечивают свободную деятельность, политическую конкуренцию партий и неправительственных организаций и на этом основании – открытый доступ к ресурсам жизнеобеспечения для большинства.

Сегодня вектор российской политической и социальной динамики – прямо противоположный.

В результате двадцатилетней осознанной, целеустремленной и настойчивой работы ельцинско-путинской власти произошла не просто невиданная в мировой истории поляризация российского общества. Осуществляется столь же целенаправленное и обдуманное политическое оформление и полицейское обеспечение и достигнутого социального раскола, и несменяемости власти. Ельцинская Конституция 1993 года уже стала прочной гарантией самовластия и господства конституционных принципов обеспечения несменяемости именно такой власти. Но даже если хотя бы гипотетически допустить возможность такой смены, к чему пока что робко и малоэффективно стремится оппозиция, по действующей Конституции и она, подобная смена остается в рамках все той же самовластной Системы.

Мало того.

За все эти годы приняты десятки законов: о политических партиях, о референдумах, о митингах и манифестациях, об отмене выборов губернаторов, о пороге явки на выборы, об экстремизме и терроризме, о неправительственных организациях, об образовании, об избирательной системе и т. д. и т. п. В результате население России теперь уже на вполне «законных» основаниях ограничивается, а то и вовсе отрешается от свободного занятия экономической, политической, образовательной, религиозной деятельностью.

Когда пишешь или говоришь, что по существу в России становление тоталитарного режима стало фактом, первая и вполне естественная реакция – негодующее отрицание.

Потому что люди привыкли, глядя на происходящее, не вникать в сущее, а воспринимать его по аналогии с когда-то и где-то существовавшими образцами. Ведь у нас же не убивают, как убивали при Сталине, не сажают, как сажали тогда, у нас даже ГУЛАГа нет. И евреев не уничтожают миллионами, как при Гитлере. То есть, тоталитарность понимается исключительно как бессудные массовые убийства, как тотальные репрессии и расправы, как поголовная слежка и удержание всего населения в постоянном страхе, на грани жизни и смерти. Или как нацистская античеловечность на расовой основе.

Исключая тоталитаризм для определения сущности нынешнего российского общественного устройства и способа властвования, политологи подыскивают слова помягче и менее определенные: мягкий авторитаризм, нет – скорее уже жесткий авторитаризм, даже, возможно – полицейский режим, – хотя бы и так, лишь бы подальше от аналогий со Сталиным и с Гитлером.

Они не усматривают, что античеловечность российского общественного устройства определяется тотальностью отрешения всех россиян от открытого доступа к ресурсам на конкурентной основе, от свободной организации людей во всевозможные объединения, организации, политические партии и так далее. Такой возможности уже не существует тотально. Все поголовно оказываются в строго заданных обстоятельствах, заранее обусловленных, не по их воле и желанию предопределенных.

Осознание общественного российского устройства как тоталитарного помогло бы понять, как и почему все эти двадцать лет происходило не движение по восходящей, а, наоборот, всё более глубокое обрушение в архаику.

И как теперь пытаются законсервировать обнажившуюся архаику. Пытаются забетонировать продукты и результаты многовекового развала и разложения.

То, что произошло на "выборах" в Думу и, особенно, массовая реакция негодования нормальных людей на это вероломство и, прежде всего, реакция молодых людей 10-го декабря, высвечивает, наряду с радостными чувствами, и не очень, на мой взгляд, обнадёживающую истину: вполне естественные протестные настроения и оскорблённое достоинство людей требуют политического их оформления, а в итоге все может превратиться в шоу, ограниченное, к тому же, исключительно художественным, эстетическим, гламурным содержанием. Это очень досадно и опасно для выбора пути.

Это убьёт надежду. Стерилизует душевное благородство российских декабристов 2011-го.

Сегодня Россия снова на распутье.

Надёжную дорогу она сможет обрести лишь в ходе осознания двадцатилетними, в какой России и как они хотели бы жить, работать и рожать детей. Для этого всем нужна стратегическая цель, нравственный идеал и чёткие представления о поэтапности их достижения.

Настроения людей нуждаются в политической их завершенности.

Есть много идей и Проектов относительно выбора пути, есть и личности, которые эти идеи олицетворяют. На митинге 24-го они должны быть равноправно представлены. А выбор – за самими участниками митинга.

Юрий Афанасьев, Эхо Москвы
Оригинал публикации

Связанные темы и персоны

Уфа, РБ, Башкирия, Башкортостан, Владимир Путин, Дмитрий Медведев, Единая Россия