Нация по-настоящему расколота — на сторонников Путина и его противников, на неосталинистов и антисталинистов, защитников парков и радетелей православных храмов в этих парках, на скованных одной скрепой и не знающих скреп. Иногда, в критических ситуациях, как после страшной катастрофы, конфликтность современного российского общества становится больше похожей на войну.
В использовании языка вражды и у пользователей соцсетей, и у представителей СМИ, и у политиков, произносящих речи, и у наиболее экзальтированных представителей всех возможных сообществ давно отказали тормоза. Подземный пожар ненависти, иногда прорывающийся наружу — когда в выражении радости по поводу того, что «слуги режима» погибли в авиакатастрофе, когда в избиении до смерти иностранца на улице, остановить невозможно. Собственно, новая эпоха началась с нового языка – «мочить в сортире», а диалекту власти неизменно подражает общество, границы дозволенного отодвигаются. И этот язык всегда доводит если не до Киева, то до прямого действия уж точно. Иначе и не может происходить в квазимирное время, которое и по показателю расходов на оборону и на спецслужбы, и по градусу вражды, и по числу гибридных войн, ведущихся Россией на нескольких фронтах (кибервойна, иностранная кампания, поддержка непризнанных государства, информационные и торговые войны), является военным.
И дело не только и не столько в психологии социальных сетей — не видишь в лицо своего собеседника, значит, все дозволено. Словосочетание «мрази конченые» — это не диалект соцсети, это вокабуляр федерального министра. А радость по поводу гибели сына крупного федерального чиновника однажды, например, выражалась в эфире популярной радиостанции. Проблема в этической безнаказанности таких поступков. Проблема в том, что каждый все равно остается при своем мнении, не слыша другого. Потому что на войне как на войне.
Если трагедия такого масштаба, как катастрофа Ту-154, не объединяет нацию, значит нация расколота. И главная беда в том, что соотечественник, находящийся по ту сторону политических баррикад, воспринимается не как человек, просто имеющий другую точку зрения, а как в буквальном смысле сторона конфликта. По счастью, пока это точно не массовое явление — не стоит преувеличивать его масштабы. И если этически неполноценные люди оказались по ту сторону границы с Украиной, это не означает, что чуть ли не большинство украинцев радуется катастрофе. Это лишь хороший повод для пропагандистской «объединяющей» истерии — россиян давно пытаются консолидировать исключительно на негативной повестке: на нас нападают, на нас клевещут, наши мифы пытаются испортить правдой.
Было видно, как госпропаганде хотелось бы, чтобы катастрофа Ту-154 оказалась терактом, а не следствием использования самолета, который нельзя эксплуатировать. Хотя это ровным счетом ничего не меняло бы в сути дела: наши соотечественники, погибшие в результате теракта в Египте, наш пилот, погибший на границе с Турцией, медсестры, погибшие в Алеппо, ансамбль Александрова, съемочные группы, доктор Лиза — все это жертвы войны.
Войны, нужной только тем, кому для сохранения власти необходимы высокие мобилизационные рейтинги одобрения, ошеломляющие потоки финансирования на «безопасность», отражение «агрессии», которой нет, и пропагандистское обеспечение осажденной крепости.
Есть и маленькая, но способствующая разделению «социальных групп» внутри одной нации проблема. Обычно роль споуксмена или споуксвумен от имени «либералов» берут на себя люди, тоже привыкшие к языку вражды. Иногда их личные биографии, к сожалению, дают для этого основания. Но есть же этические красные линии, которые невозможно перейти даже в этой прокси-войне. Зато по этим людям судят о «либералах» в широком смысле — как о персонажах без тормозов в головах и душах и не помнящих родства. И это еще один повод для государственной пропаганды успешно продолжить крестовый поход против «человекопоклоннических ересей», которые к тому же на поверку оказываются человеконенавистническими.
Интересно во всей этой истории то, что, в отличие от эпохи чеченской войны, в стране нет антивоенного движения. Ведь война явным образом портит сознание нации и уменьшает ее в размерах. Президент в который раз говорит о «сбережении народа», а какое может быть сбережение, если, назовем вещи своими именами, и Донбасс, и Сирия — это надолго? Начальство радуется небольшому росту рождаемости, а кого рожают женщины — будущих солдат? Пушечное мясо на службе чьих-то скреп, перечень которых даже не приложен? Не хватает рабочей силы? Квалифицированных кадров?
Гражданских технологий? Инноваций? И не будет хватать, если правящим элитам нужны солдаты, новая гонка вооружений (только парк самолетов поменять недосуг) и инновации в танках, а не в повседневной мирной жизни. Нет денег на пенсионеров, образование, здравоохранение? Так они все ушли на бомбы. Это не заметно?
В равной степени военно-полевым элитам выгодна ситуация раскола нации. Чем шире раскол с отщепенцами, тем плотнее смыкаются ряды сторонников.
И война полезна в этом мобилизационном смысле не только на внешних рубежах, но и внутри страны.
И пассажиры Ту-154 не последние жертвы этой войны.
Центр Карнеги
Оригинал публикации
Народ в состоянии войны: Почему катастрофа Ту-154 разобщает, а не объединяет
Раздел: Политика | Просмотры: 31286 | Комментарии: 32