Некоторые удивляются: чего это, мол, опять со Сталиным волынку затеяли: опросы устраивают, да уже и не стесняются. Александром Невским не прикрываются, прямо объявляют, что народу Сталин милее всех. Кому это нужно?

Ясно ведь, что не самим телевизионщикам и другим работникам СМИ, а тем, кто правит бал в стране – новым боярам. Силовикам, высшей бюрократии, администраторам и депутатам всех степеней и рангов, вон сколько их в стране развелось от Москвы до крошечного района. Советской власти такое и не снилось.

А я вот какие уравнения соединить пытаюсь: первое – недавно слышали. «Без Путина нет России». Второе – очень давнее, в зубах навязшее. «Без Сталина войну бы не выиграли. Не было бы Сталина – не устоял бы русский народ, лег бы под Гитлера». Смотрите, что получается: без Сталина России бы не было, без Путина России нет. Соедините тонкой линией – и что выходит? «Путин – это Сталин сегодня».

Так еще не говорят. Но так думают. И вовсе не те, кто обожают Путина, боготворят его. Наши бояре не слишком-то его любят, скорее побаиваются. Не знают, что от него ожидать. И Путину самому такое сравнение вовсе не нужно, наоборот – вредно.

Почему? Вспомним знаменитую формулу: «Сталин – это Ленин сегодня». Разбудили бы меня ночью – отбарабанил бы на одном дыхании. Сам вождь это поощрял, иначе никто бы и не пикнул с таким сравнением. При той поистине невероятной любви к Ленину, какая была у народа, выгодно было быть продолжателем дела Ильича, с именем которого связывалось все – жизнь, успехи, надежды на будущее. Для партии и для народа эти два имени стали неразделимы. «К борьбе за дело Ленина – Сталина будь готов!» – вбивали мне в голову, принимая в пионеры, и я отвечал, повязав галстук: "Всегда готов!".

Путину быть «вторым Сталиным» совершенно невыгодно, потому что тогда от него будут ожидать двух вещей: первое – раскулачить олигархов, покарать виновников безобразий, устроить показательные процессы, установить социальную справедливость, и второе – вновь утвердить Россию в мире как великую державу, чтобы» никто ноги об нее не вытирал, а все чтобы боялись». Первого Путин сделать не захочет да и не сможет: можете себе представить, что он разносит по кочкам богатую элиту? Смех один. Второе не в его силах: идти на риск мировой ядерной войны он не станет, а без такого риска сейчас, после Крыма и Донбасса, утвердить авторитет великой державы уже невозможно.

Чего же добиваются пропагандисты и стоящие за их спиной бояре , форсируя ре-сталинизацию и ресоветизацию, вопя о том, что критика Советской власти должна считаться русофобией? Тех, кто действительно любит Сталина, среди них немного. Речь идет о средстве утверждения своей власти, о консолидации системы, все более начинающей напоминать тоталитаризм, о предотвращении «майдана» и «оранжевой революции», о преследовании инакомыслящих («пятая колонна»), об искоренении гражданских свобод и прав личности. Короче говоря, об устранении всего, что может мешать увековечению политической власти и материальных привилегий в руках класса новых бояр. Можно ли представить себе лучший символ для этого, чем имя Сталина?

Имя, только имя, но не суть. Никаких процессов, Гулагов и расстрелов никто не хочет. Да и если приглядеться к вырисовывающейся сейчас на наших глазах системе, то мы увидим всего лишь жалкую пародию то ли на сталинизм, то ли на самодержавие.

Может ли быть тоталитаризм без идеологии? Кот с остриженными когтями. Сталин и его люди действительно верили в марксизм-ленинизм, вспомним 4 главу «Краткого курса истории ВКП(б)», которую все штудировали, чертыхаясь. Но все ведь верили – при жизни вождя – в то, что мы авангард человечества. Мы пели в начале тридцатых годов:» Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Наша сила, наша воля, наша власть! В бой последний, коммунары, собирайтесь! Кто не с нами, тот наш враг, тот должен пасть!» Помню, сам пел. Мы мало что соображали, не знали мир и не понимали, куда идем, но ощущали себя частью великого мирового движения. Кто сейчас подумает о том, чтобы спеть что-либо подобное? Идеологии нет и в помине, и не может быть у нас, нет людей, способных и готовых что-то сотворить, а главное – нет потребности. Идеология–дело серьезное, а кто сейчас воспринимает что-либо всерьез? «Православие, самодержавие, народность» – кого это на самом деле трогает?

Самодержавие? Да разве можно воскресить тот трепет, который охватывал людей (простых, да и то, правда не всех) при словах «государь император», «помазанник божий», «династия», «царь и народ», «Боже, царя храни»? Правда, семнадцатый год показал цену всему этому, но так уж неудачно, страшно легла историческая карта, а могло бы быть иначе. А православие? Все больше людей подозревают, что РПЦ идет по пути превращения в идеологический отдел ЦК.

Приведено в сокращении.

Георгий Мирский, Эхо Москвы
Оригинал публикации

Связанные темы и персоны

Уфа, РБ, Башкирия, Башкортостан, Владимир Путин